площадь минутка грозный 1995 фото (3 видео)

Содержание

Фото чеченских боевиков в новогоднем штурме Грозного 1995
Фотографии чеченских боевиков при обороне Грозного в январе 1995
Каким был Грозный во время войны, до нее и после нее (71 фото)
Экскурсия в ад. Эпизоды новогоднего штурма Грозного в 1995 году
🔥 Видео

Видео:фильм Сергея Доренко - Чечня,Грозный,Площадь МинуткаСкачать

Фото чеченских боевиков в новогоднем штурме Грозного 1995

Январь 1995 года стал очень горячим в городе Грозном, тысячи чеченцев (президентская гвардия, национальная гвардия, наемники из других стран и примкнувшие к ним ополченцы) оказывали сопротивление российской военной машине. Хоть и наша армия была сильнее, проблем в ней была масса, этим можно объяснить колоссальные потери российской армии в Чечне. Такого ожесточенного сопротивления от чеченцев никто не ожидал, город был взят лишь спустя месяц боев. Тысячи российских солдат не вышли из боя в те январские дни, чеченские боевики так же понесли страшные потери, а с ними и мирные жители. Грозный был признан самым разрушенным городом после Великой Отечественной Войны.

Видео:Чечня, Грозный, площадь "Минутка". Бой.Скачать

Фотографии чеченских боевиков при обороне Грозного в январе 1995

Чеченцы ведут бой в Грозном, экипировка так себе

На всю группу один автомат, чеченские боевики несут раненого

Т-72 боевиков отправляется в центр Грозного на усиление, соратники прощаются с экипажем

Сбор чеченцев, уже есть раненые, оружие — в дефиците, январь 1995

В городе идут бои, в то же время мирный спокойно идет по своим делам

От этих гранатометов погибло очень много русских солдат

Пулемет, да и при обороне — разрушительная сила

В случае гибели автоматчика, безоружные брали его оружие и продолжали бои

Похоже дефицита в РПГ-7 у них не было, почти на каждой фотке присутствует

Чеченские танки сбивали с толку федералов, так как их было мало (нашим необходимо было 100% убедиться что танк не наш)

Боевики с противотанковыми минами, Грозный

Не нужно думать, что только федералы гибли пачками, потери чеченцев были тоже страшные

Боевики ждут штурмующую пехоту и танки

Жгут на прикладе дает возможность быстро перетянуть рану (не нужно лезть в разгрузку или карманы)

Война войной, а отдыхать тоже нужно. Но вот жечь костер — лишнее.

Быстро перемещаться по городу боевикам помогали гражданские машины

Отряд перемещается по позициям, желающих воевать много, но оружия не хватает

Война еще никому не принесла счастья. Бои за Грозный, январь 1995.

«Свобода или смерть» — лозунг чеченских сепаратистов первой военной кампании

Чеченские боевики группами перебегают улицы, автоматы были не у всех.

Группа боевиков решила сфоткаться, в их районе боев пока не было, здания целые

Чеченец возле подбитой БМД

Чеченский боевик влез в жигули с тяжелым пулеметом

Мобильные группы чеченцев маневрируют по городу, РПГ-7 их основное оружие

Одноногий чеченец вооружился как мог, ждет российских солдат

Еще свежие боевики, по всей видимости президентская гвардия Дудаева

Глядя на таких выпендривающихся боевиков, молодежь тоже шла на смерть (воевать)

Достичь победы в Грозном чеченцам не удалось, они ушли, война приобрела партизанский формат.

Видео:Чечня, 1 кампания. Штурм Грозного. В плен попали 2 солдата.Скачать

Каким был Грозный во время войны, до нее и после нее (71 фото)

Этот пост покажет нам, каким был Грозный в разные годы. Здесь собраны фотографии столицы Чеченской Республики до начала войны, во время войны, в перерывах между первой и второй чеченской кампанией, а также в наши дни. Осторожно, некоторые фото не для впечатлительных.

Из-за чего воевали? Ответ заключен вот в этих двух картинках:

Конфликт зрел с 1991 года, с осени 1994 года РФ стало пытаться руками антидудаевской оппозиции сместить ту власть (безуспешно), 31 декабря 1994 года начата операция по вводу войск непосредственно в город Грозный.
Генерал Трошев в своих мемуарах метко назвал ее «операцией без названия». Все происходило в такой спешке и неразберихе, что не успели даже присвоить какое-то кодовое имя.

Танки федеральных сил (что видно по белым полосам на башнях). Обратите внимание и на противоминные тралы.

Автовокзал Грозного расположен буквально в двух шагах от очень нашумевшего места — площади «Минутка». При СССР она называлась Октябрьской, с 1991 г. — Хрущева (!), а «Минутка» — это название долгое время было лишь народной топонимикой. Когда-то тут проходила узкоколейка, по которой возили рабочих на нефтезавод, и состав стоял тут только минуту.

Фото из набора открыток. Оживленный перекресток, действительно, сюда ведут дороги со всего правого берега Сунжи.

А внизу — разветвленная сеть пешеходных переходов. Фото Christopher Morris, январь 1995. Это чечены-сепратисты.

Примерно тогда же, но на площади уже внутренние войска МВД РФ.

Говорят, что с 1996 по 2000 годы тут существовал натуральный оружейный базар, где за скромные деньги можно было легко приобрести и пистолет и автомат.

Вторая Чеченская, 4 февраля 2000 г. Развернутый на площади медпункт.

Ныне это наглухо заасфальтированная, совершенно заурядная площадь.

И не такая большая, как мне казалось по репортажам ТВ.

Но переходы остались те же. Только в некоторых местах почему-то потолки очень низкие.

От нее уходит центральная ось города — бывший проспект Ленина, ныне проспект А. Кадырова, переходящий возле мечети «Сердце Чечни» в проспект Путина.

Все без исключения довоенные здания на самой площади снесены.
Буквально через один квартал проспект уходит в тоннель под железнодорожными путями. И это тоже место знаменитое.

Конец 1994 года, захваченный чеченцами у пророссийских автурхановцев танк. Тут не очень хорошо видно, но у этих машин (для быстрого опознавания федеральными силами) были побелены башни. Их называли «белыми воронами».

Какая-то операция внутренних войск (судя по эмблеме на бронетранспортере части из Приволжского округа ВВ). Датировка мне неизвестна.

6 октября 1995 года в этом тоннеле был подорван на фугасе командующий Внутренних войск МВД РФ генерал-лейтенант Анатолий Романов (который через месяц стал генералом-полковником, хотя это и не доставило ему никакой радости).

Надпись эта относится к другой жертве подрыва, но я все равно буду воспринимать ее как напоминание о том событии.

С другой стороны еще одна цитата из Кадырова-ст. Очень популярная, часто и в других местах встречается.

Фото сделано либо на проспекте Ленина, либо на какой-то из перпендикулярных улиц (Пролетарском проспекте?). Это, как говорили чечены, «федералы».

Чуть далее по проспекту Кадырова (Ленина), уже почти у «Грозный-Сити», стоит и скромная православная церковь Михаила Архангела.

Могу себе представить что пережили в 1994-1999 годах ее прихожане.

А пережили они обыкновенный такой геноцид. Уничтожение то есть по расовому и религиозному признаку. Гуляя по нынешнему Грозному всегда помните об этом.

Преследованиям подвергались и прочие «нечеченцы», например для меня было неожиданностью узнать, что очень много дагестанцев служило контрактниками в федеральных частях и в Первую и во Вторую чеченские компании.

Далее ныне расположен район «Грозный-Сити», а за мостом через Сунжу мечеть «Сердце Чечни».

Этот центральный городской район до войны был плотно застроен. То, что на первом плане справа — снесено, и сейчас там небоскребы Сити, потом Сунжа (река-то осталась), а на дальнем плане справа Совет Министров ЧИАССР (снесен, как и весь квартал). Сейчас там территория мечети.

А снималось это фото с еще одного примечательного здания. Единственного в городе тогда высотного, 16-ти этажного (сейсмичность же).

В источниках я вычитал, что называли его между собой «Трилистником». Хороший ориентир. Был.

Город на две части делит река Сунжа. Хотя я долгое время почему-то был уверен, что течет тут знаменитый Терек.

Обратите внимание на высокие берега. Во время первого штурма был случай, когда в реку упали два БМП майкопской бригады.

Все выбрались, кроме начмеда майора Полякова, который, не имея возможности выбраться из тонущей БМП, застрелился.
Правда случилось это не тут.
За Сунжей, если посмотреть налево, можно увидеть легендарное место. Сейчас здесь скверик, с памятником, посвященным погибшим на посту чеченским милиционерам, а дальше большое пространство, огороженное забором.

Так вот там стоял Президентский дворец. Или, как его иногда называли для краткости, «Реском» — Республиканский комитет КПСС.

Это здание очень часто показывали тогда.
«Дудаевцы» на «мотолыге» с ЗСУ-23 сзади.

Вероятно тоже кто-то из них.

17-19 января 1995 года части федеральных сил дворец от боевиков очистили. Причем активно применялась не только артиллерия (по некоторым свидетельствам самоходные орудия «Мста-С» били по зданию прямой наводкой), но и штурмовая авиация.

Как говорится, во-первых — это красиво.

А во-вторых — результативно. В википедии есть фрагмент радиообмена Масхадова:

14:20 Циклон [Масхадов] — Пантере: «По нам бьют самолётными бомбами. Они прошивают здание до подвала».
Пантера: «Надо срочно отводить войска за Сунжу. Иначе они вас похоронят».
Циклон: [Масхадов]: «Вторая линия обороны будет на Минутке. Во дворце много раненых и убитых. Ими заниматься времени нет. Надо успеть выбраться. Если сейчас не получится, надо терпеть до темноты и уйти».
15:30 Циклон [Масхадов]: «Всем, всем, всем! По темноте всем перебраться за Сунжу. Перебираться будем, где магазин „Пионер“, возле новой гостиницы».

Разведка 61-й бригады морской пехоты и 276 мотострелкового полка достаточно быстро здание очистило, но, как всегда на войне, случился курьез:

«. подразделения вошли в здание без боя. Была только одна проблема: потеряли флаг, который должны были водрузить над дворцом. Два часа искали…» Лев Рохлин.

Это уже после взятия, в марте 1995 г.

15 февраля 1995 года остатки здания взорваны, как символ сопротивления Дудаевского режима.

На этом месте до сих пор пустырь.

Если от проспекта же взглянуть направо, то сейчас там, на большой территории, расположилась мечеть «Сердце Чечни».

До войны тут был целый квартал административных и жилых зданий, Совет Министров ЧИАССР.

Классический Ленин на площади.

Дворец пионеров (тут он снят в пятидесятые, в восьмидесятые же его значительно перестроили).

Да и много чего еще.

26 ноября 1994 года, башни подбитых танков пророссийской автурхановской оппозиции у Ленина.

Вид на Совмин (здание снесено).

Вид от Совмина на Президентский дворец («Реском»). Видна покореженная вывеска гостиницы «Кавказ».

Гостиница «Кавказ» в лучшие годы. Снесена.

Самое смешное, что Дворец пионеров уцелел и стал теперь мэрией города. Какие-то они там не по-местному скромные, могли бы горадо больше себе зданьице забабахать.

Проспект Кадырова тут превращается в проспект Путина (ранее он был проспектом Ленина на всем протяжении).

Не поручусь, что все фото здесь именно с этого проспекта, но похоже на то.

Одиночный блок пост так сказать.

Фото может быть и 1995, и 1999 годов.

Артиллерия или авиация. А может и просто взрыв мины.

Несмотря на немалые разрушения тут сталинские дома в основном сохранились.

Как я понимаю, это на пересечение проспекта Путина (Ленина) и улицы Мира.

Заканчивается проспект Путина (Ленина) площадью Дружбы Народов с памятником «Трем дуракам». Это, видимо, какие-то красные комиссары, установители советской власти — русский Николай Гикало, ингуш Гапуру Ахриев и чеченец Асланбек Шерипов.

В ночь на новый 1995 год в том числе и здесь пожгли технику 131-ой майкопской бригады.

Оригинал фотографии

Если на площади «Минутка» между войнами торговали оружием, то здесь был рынок рабов. Логично, площадь-то Дружбы Народов.

Надо сказать, что прогрессивные военные методы достаточно быстро переняли и федеральные силы.

Если пройти чуть в сторону по улице Маяковского, то можно выйти к еще одной узловой точке города — пересечение ул. Маяковского и Старопромысловского шоссе. Хороший ориентир так называемый «Дом Печати».

В ночь на 4 декабря 2014 года частично сгорел в результате боев с боевиками, а сейчас опять как новенький.

От него на Север уходит Старопромысловское шоссе. Где-то здесь сожгли остатки бронетехники майкопской бригады и, в числе прочих, погиб ее комбриг полковник Иван Савин.

Потом, в лучших традициях военной бюрократии, его обвинили в том, что он без приказа(!) двинул технику в город и вообще, своими действиями испортил прекрасный план. Оплевав в 1995 году и комбрига, и офицеров, и солдат (погибших, раненых и живых), в 2005 году Ивану Савину присвоили звание Героя России.
История новогоднего штурма в ночь на новый 1995 год — вообще одна из самых печальных страниц современной российской военной истории.

В нынешнем Майкопе стоит памятник тем событиям. Вот этот БРЭМ №504 на постаменте. Ее тоже чуть не сожгли чуть далее по шоссе (на пересечении с Алтайской улицей).

Основные события для 131 ОМСБр (или, говоря проще — «майкопской» — по месту дислокации бригады) развернулись не здесь, а возле железнодорожного вокзала.

Всего не перескажешь, но основные ее силы (и часть сил 81 МСП и 276 МСП) оказались в ловушке в здании железнодорожного вокзала и, потеряв почти всю технику и до половины личного состава, отходили к своим мелкими группами.

Вот в этом здании они сидели. Вокзал, а правее (ближе к нам) недостроенное здание гостиницы.

Вид на вокзал с дома, из которого стреляли боевики.

Только по официальным данным:
131-я Майкопская бригада — из 446 человек, вошедших в город, убитыми потеряно 85 человек (из них 25 офицеров), 72 человека — пропавшими без вести; по раненым данных нет. Потери техники — от 15 до 20 танков, от 47 до 102 БМП, все 6 «Тунгусок».
81-й мотострелковый полк — из 426 человек потеряно 63 убитыми, 160 ранеными, 75 человек без вести пропавшими. Потери техники — 23 танка, 32 БМП, 4 БТР, 2 тягача, 1 «Тунгуска», 1 МТ-ЛБ.
276-й мотострелковый полк — из 400 человек потеряно 42 убитыми, 2 пропавшими без вести, по раненым данных нет. Потери техники — 5 танков, 15 БМП.

В общем: до 343 человек потеряно убитыми, до 48 танков, до 159 БМП, 7 «Тунгусок» уничтожены.

Оригинал фотографии

Железнодорожный вокзал сейчас.

Территория, где строилась гостиница, до сих пор огорожена, хотя ничего там уже не строится.

Улица Гвардейская, и по ней стояла сгоревшая «броня».

Улица тогда упиралась в Цирк.

Оригинал фотографии

Он полностью снесен, сейчас тут квартал-крепость. Региональное погрануправление ПВ ФСБ РФ по ЧР.

Есть еще пару мест, куда мы не дошли. Например, ПКиО им. Ленина.

«25 января подразделения 129-го гвардейского мотострелкового полка и 1-й танковой роты 133-го гвардейского отдельного танкового батальона вновь приступили к штурму трамвайного парка. При выдвижении было встречено ожесточенное сопротивление со стороны противника, засевшего в здании картонажной фабрики и кинотеатра «Россия». В результате атаки захвачены три пятиэтажки и взят трамвайный парк. В ночь противник предпринял попытки контратаки. В результате боя поврежден один танк 4-й танковой роты и около 15 человек пехоты погибло. Противнику удалось отбить часть зданий трамвайного парка. В одном из них, в бункере-убежище гражданской обороны, на сутки было блокировано командование 129-го гвардейского мотострелкового полка. На следующий день здания расстреляли из танков и выбили противника.

По воспоминаниям командира танкового взвода 133-го гвардейского отдельного танкового батальона капитана В. Баглая «за время боев у трамвайного парка танкистам приходилось в буквальном смысле в течении шести суток жить в танках. Пехота заправляла танки, подавала боекомплект, продукты и мы сразу выходили на подавление огневых точек в интересах штурмовых групп» — вспоминал офицер».

Чтобы понять, насколько переплетено на войне страшное и смешное, приведу эпизод из этой же книги, который произошел у рынка («Беркат»).

После той Новогодней ночи город выглядел как в сказке.

При том жители-то из него никуда не делись.

Этим гражданским не повезло.

Оригинал фотографии

Тела военных, кого смогли подобрать с простреливаемых улиц. Повезло так не всем.

Оригинал фотографии

Но сам город к концу января 1995 года Федеральные силы контролировали.

Потом был позорный Хасавюртовский мир и Грозный жил (с 1996 по 1999 год) совершенно волшебной жизнью. Фото Thomas Dworzak, наказание шариатским судом за пьянство.

Прилагаю вполне реальную рабочую карту Грозного офицера МВД на лето 1996 года (центральная часть). Если вы заинтересуетесь темой, то по ней можно понять структуру города того времени и месторасположение отдельных крупных зданий.

Полная версия тут.

Видео:Грозный. Площадь "Минутка" (1995г.)Скачать

Экскурсия в ад. Эпизоды новогоднего штурма Грозного в 1995 году

В первых числах января 1995 года заблудиться на пути в Грозный было сложно: своеобразными маяками служили видные издали столбы густого черного дыма, вздымавшиеся в и без того мутное небо – полыхала нефть, скважины и резервуары. В самом разгаре был «новогодний» или, как его еще именуют, «зимний» штурм Грозного, начавшийся 31 декабря 1994 года. Но попасть в осажденную российскими войсками чеченскую столицу оказалось проще простого: на такси – из Ингушетии, прямо в центр Грозного, до площади Минутка.

На всем пути от станицы Слепцовская (она же – Орджоникидзевская) до Грозного – никаких проверок, никаких блокпостов. Только обложенный бетонными блоками единственный пост ГАИ на подступах к городу, да и тот пустующий. Путь открыт, хотя «Останкино» заверяло, что город полностью блокирован федеральными войсками. Официальные сводки твердили и про то, что войска якобы почти полностью контролируют всю Чечню и две трети Грозного, но уже в любом чеченском селе можно наглядно убедиться в цене этих казенных утверждений: по улицам спокойно разгуливала масса вооруженных местных жителей – они, видимо, не читали газет, а потому еще не знали, что их уже давно разоружили. Вплоть до самого Грозного так и не удалось увидеть ни одного российского солдата на этой дороге…

Грозный встречал грохотом разрывов и стелой на въезде – с советским ещё призывом: «Люди, берегите мир». Везде тухлый запах газа и десятки газовых факелов: коммуникации перебиты в сотнях мест, и едва ли не каждый дом мог «похвастаться» собственным «вечным огнем». Вечером эти синевато-красные языки пламени придавали небу невиданный багряный оттенок, но лучше было держаться от тех мест подальше – они хорошо пристреляны российской артиллерией, и по ночам это был прекрасный ориентир, а то и вовсе мишень для ракетно-бомбовых «точечных» ударов с воздуха. Последние, правда, больше походили на беспорядочное сбрасывание бомб: за все время той командировки я так ни разу и не видел, чтобы самолеты, проносившиеся на высоте, совершенно недосягаемой для огня с земли, хоть раз действительно вывалили свой смертоносный груз на позиции чеченских формирований. «Асы» Дейнекина (главнокомандующий ВВС России в 1992–1998 годах. – Прим. РС), похоже, без затей с больших высот вываливали свой боевой запас куда попало, бомбы сыпались практически только на жилые кварталы…

Картина на улицах Грозного поистине апокалиптическая: руины, мертвый город, подбитая бронетехника, везде шныряют голодные псы, не обращающие внимания на близкие разрывы, зато скалящие зубы и рычащие, когда их отгоняют от добычи – на улицах лежат тела российских солдат, погибших ещё в первые часы штурма. Руины, руины, руины, чем ближе к центру, тем больше вбитые в крошку жилые кварталы напоминали памятник цивилизации, давно ушедшей в прошлое, а ведь помнится этот город живым и цветущим – совсем недавно. Теперь же казалось, что каким-то нелепым образом попал в старую киноленту – о боях в Сталинграде или в Берлине. Город, мертвый на земле, жил своей новой жизнью уже под землей – в подвалах. Я был тогда просто ошарашен: даже и подумать не мог, что среди таких руин может оказаться хоть что-то живое, что там могут быть люди. Их много! Подвалы набиты битком – женщины, старики, дети, подростки. Люди подземелья… От которых буквально исходили струи животного страха и запах бомжа – давно немытого тела. Подавляющая часть – это русские старушки и старики-пенсионеры: горожане-чеченцы в основном сумели покинуть город, уехав к родне в села и аулы, а этим – просто некуда. Никто никакой эвакуации мирных жителей не проводил, а их в этих подвалах – тысячи и тысячи. В одном из таких подвалов пережидаем с коллегой очередной огневой налет, а рядом рожает 17-летняя девчонка. Муж роженицы на годик её постарше. Спрашиваем, что ж не вывез свою жену раньше, хотя бы в декабре, когда уже ясно было, чем все кончится: «Ну, как мы могли подумать, что русские солдаты будут бить по жилым кварталам?!»

И тут окружающих словно прорвало: «Когда все это прекратится?! – кричали несчастные люди, ошалевшие от беспрестанных бомбардировок и артобстрелов, приняв нас, видимо, за официальных лиц. – Что же на свете делается, нас бьют и бьют, все время бомбят! Эти же летчики – они хуже фашистов, мы тут нормально жили без ваших бомб!» – «Но Ельцин же сказал, что все жители из города уехали, – только и нашелся что сказать коллега. – Да тут все подвалы забиты людьми, – орут нам. – Как мы могли уехать, нам некуда ехать, нас никто нигде не ждет. Да и на какие деньги мы поедем, если уже больше двух лет нам вообще никаких пенсий не платили…»

На площади Минутка полно людей, увешанных оружием, экипированных во все новое, с иголочки и без пылинки, внимательно вглядывающихся куда-то вдаль. Это так называемые «парадные боевики»: в бой они не спешат, зато степенно и охотно позируют фотографам, спешно ретируясь в подземные переходы, когда раздается крик «Воздух!».

Реально воюющие ополченцы – они тусклые, пыльные, грязные, вымотанные, кажется, что их совсем немного, буквально горстка – по сравнению с силами российской группировки. Тяжелого вооружения у них совершенно не видно: автоматы, пулеметы, гранатометы да ручные гранаты. Правда, видел и одну «зенитку» – крупнокалиберный пулемет, снятый, видимо, с подбитого бронетранспортера и установленный в кузове грузовика… Изредка на полном ходу по центральной улице – проспекту Ленина – туда-сюда проносились один и тот же танк и бронетранспортер с чеченскими флагами. В предыдущий свой приезд сюда – в ноябре и начале декабря 1994 года – видел технику и посерьезнее, но, видимо, какая-то часть вооружений уже потеряна в боях, а другая, быть может, выведена из города в укромные места.

Площадь перед Рескомом – так именуют президентский дворец Дудаева, здание бывшего Чечено-Ингушского республиканского комитета КПСС – напоминает свалку: каменная крошка, битое стекло, растерзанные автомобили, кучи стреляных гильз, валяются неразорвавшиеся танковые снаряды, хвостовые стабилизаторы мин и авиационных ракет. Вместе с коллегой сидим в подворотне напротив, рядом с руинами Совмина Чечни, из-за минометного обстрела носа не высунуть. Время от времени боевики выскакивают из укрытий и перебежками, по одному, петляя словно зайцы, несутся через простреливаемую площадь к дворцу… Обратно мчится мальчишка с пустыми канистрами, за ним еще трое. И так – все время: по двое-трое происходит смена сражающихся, доставляют воду и боеприпасы. Раненых вывозят «сталкеры» – так называли тех, кто на своих «жигулях» или «москвичах» на полной скорости прорывался через мост и площадь, хотя чаще их вывозил бронетранспортер, по которому федеральные войска немедленно открывали огонь из всего, что стреляло. Зрелище было поистине фантасмагорическое: бронемашина мчится из дворца по проспекту Ленина, а за ее кормой рвутся мины, цепочкой сопровождая ее. Своим «Зенитом» попытался запечатлеть и другое ужасающее зрелище: рвутся мины, куда-то мчится по проспекту группа боевиков, а рядом – буквально среди разрывов – еле-еле бредут две старушки с сумками или пакетами в руках…

Места новогодних боев отмечены остовами сгоревших бронемашин, возле – тела российских солдат. Одна подбитая и сгоревшая машина выделялась среди прочих. Такие же развороченные гусеничные траки, пробитые борта, порыжевшая от огня башня. На кормовой двери номер – «684». А на башне черным манекеном свешивались обугленные останки человека. Пламя, поглотившее его жизнь, было настолько адским, нещадным, что не выдержал череп – раскололся, обнажив мозг… Левая кормовая дверь БМП распахнута, и в задней части боевой машины виден сгоревший боезапас: ворох прокаленных пулеметных лент, лопнувшие, обугленные гильзы, почерневшие пули с вытекшим свинцом расплавившихся сердечников… В толстом слое серого пепла – нечто, тоже дочерна обугленное, свернувшееся калачиком в позе эмбриона – тоже был человек…

С трудом заставил себя поднять фотоаппарат, сделал несколько снимков. И был почти рад, когда стало не до съемки – совсем рядом рванула серия мин, упал, прижался к асфальту. От осколков укрыл борт той самой подбитой БМП, чья броня не спасла экипаж. Спустя несколько месяцев воля случая снова свела меня с жертвами той драмы – с экипажем этой самой БМП-2 под номером «684» – живыми, мертвыми и пропавшими без вести. Летом 1995 года в Самаре меня познакомили с капитаном Виктором Мычко, который в Окружном военном госпитале залечивал раны, полученные в Чечне. Разговорился с ним, зашел разговор о том штурме Грозного, обмолвился про снимки, показал их – офицер буквально вцепился в один из них: «Это же моя машина! А на башне – майор Белов, начальник штаба нашего батальона!» И добавил: «Нас подбили днем 31 декабря…» Спустя буквально еще несколько дней там же, в Самаре, встретился с вышедшими на меня Надеждой и Анатолием Михайловыми: в газете «Собеседник» они увидели опубликованный мной страшный снимок той сгоревшей бронемашины – в ней был их сын, старший сержант Андрей Михайлов. Так потянулась ниточка, позволившая узнать о судьбе всего экипажа…

Это была БМП-2 второго батальона 81-го мотострелкового полка, а в тот роковой день, 31 декабря 1994 года, находились в ней майор Артур Валентинович Белов – начальник штаба батальона, его заместитель – уже названный выше капитан Виктор Вячеславович Мычко, механик-водитель рядовой Дмитрий Геннадиевич Казаков и связист, старший сержант Андрей Анатольевич Михайлов. Мычко оказался единственным выжившим. Обугленный человек на башне – майор Артур Белов, его опознали уже в феврале 1995 года, когда с улиц Грозного наконец начали эвакуировать подбитую и сгоревшую технику. Опознали по часам на руке – точнее, по тому, что от них осталось, да ещё по какому-то особенному поясному ремню, который он купил, когда полк еще стоял в Германии, а также по зубам и пластине в позвоночнике. Как узнал уже много позже, Артур Белов успел послужить в Афганистане, был награжден орденом, считался одним из самых лучших офицеров части. Как рассказал мне при нашей встрече Виктор Мычко, никакой боевой задачи им вообще никто не ставил: «Только приказ по рации: войти в город. Казаков сидел за рычагами, Михайлов в кормовой части, рядом с радиостанцией – обеспечивал связь. Ну, и я с Беловым». В Грозный вошли в двенадцатом часу дня: «Мы так толком ничего и не поняли, не успели даже сделать ни одного выстрела – ни из пушки, ни из пулемета, ни из автоматов. Это был кромешный ад. Мы вообще так и не видели ничего и никого, борт нашей машины сотрясался от попаданий. Стреляло все и отовсюду, и у нас уже не было иных мыслей, кроме единственной – выбраться отсюда! Рацию вывело из строя первыми же попаданиями. Нас просто расстреливали, словно полигонную мишень. Мы даже и не пытались отстреливаться, да и куда стрелять, если противника не видишь, а сам как на ладони? Все словно в кошмарном сне: даже сейчас кажется, что это длилось целую вечность, хотя прошли считаные минуты. Мы подбиты, машина горит. Белов рванулся в верхний люк, и на меня тут же хлынула кровь – его срезало пулей или осколком, и он завис на башне. Потом я и сам рванулся из машины…» Тогда же ранило и самого Мычко: «Высунулся по пояс из люка и вдруг боль жуткая, свалился обратно и, видимо, потерял сознание, больше ничего не помню. Очнулся уже в каком-то подвале, как оказалось, дудаевского дворца. Чеченцы сказали, что вытащили меня за руки…» Как оказалось, осколок пробил ему грудь и легкое, еще были ранения в руку и ногу. Первую операцию врач-чеченец сделал ему в том же подвале обстреливаемого «дудаевского дворца», выкачали гной из легкого. Потом было освобождение, даже не по обмену, «просто так» – группу пленных, бывших в том подвале, по приказу Масхадова передали российскому командованию… А вот ни Дмитрия Казакова, ни Андрея Михайлова не оказалось ни среди выживших, ни среди погибших, никто достоверно не может сказать, что с ними стало. Никто после того боя не видел их живыми, но никто не видел и мертвыми. 8 мая 1995 года свой покой на кладбище обрел тот, кого экспертиза определила как Андрея Михайлова, но его родители летом того года в разговоре со мной сказали: да, мы получили гроб с телом и похоронили его, «но это был не наш сын»…

После той командировки – далеко не первой и не последней – едва ли не каждую ночь долго снился один и тот же жуткий сон: будто снова и снова бегу мимо той БМП с майором Беловым, затем по тому мосту через Сунжу и через эту проклятую насквозь простреливаемую площадь перед дудаевским дворцом, а рядом – бредут те две старушки…